Ыть

[sabanty]

Название: Картина с черным горностаем.
Автор: Sabanty
Фендом: Tsubasa RC
Пейринг: Курогане/Фай (условно, опять же)
Жанр: хЭзЭ (реально хз… может, и ангст, может еще че… драма, там)
Рейтинг: мелкий. Можете на ночь детям читать. Хотя…
Дисклеймер: да не мое, не мое…

РазминаемсО

На картине он был, как живой. Художнику, что его рисовал, можно было бы позавидовать – нужно обладать невероятным талантом, чтобы так точно поймать истинное настроение этого мага. На картине он улыбался, и даже Курогане верил этой почти радостной, доброй улыбке. Но в глазах теплилась грусть, глубокая, темная, такая, что ком вставал в горле от этого взгляда. И накатывало раздражение. Не на мага или художника. На самого себя.
Волосы на картине у Фая были длинные. Заметно длиннее, чем в их последнюю встречу. Запечатлен он был в белом камзоле, застегнутым под горло двумя темно-фиолетовыми полосками ремешков. На плече, изогнувшись, сидел контрастно-черный горностай с алыми круглыми глазами и ошейником в тон. На ошейнике висела маленькая подвеска, на которых обычно выгравировали клички своих любимцев. Но тут художник, видимо, схалтурил и имени горностая различить на подвеске было невозможно.
- Она не продается.
Откуда-то из глубины магазина, из-за широкого прилавка, заставленного подставками с мелкими сувенирами и открытками, прихрамывая на правую ногу, вышел старичок. Волосы седые, жиденькие, плечи опущены, а руки трясутся.
- Кто это? – спросил Курогане, кивая на портрет мага.
- Вы не местные? – вместо ответа старичок скосил мутный взгляд на высокого воина, потом на Шаорана. Мокону, сидящую на плече у мальчика, он заметил лишь когда нацепил на переносицу очки-половинки. – Я вас раньше в городе не видел.
- Мы путешественники. Прибыли из другого мира. – быстро ответил Шаоран.
- А, тогда понятно… - закивал старичок. Потом вздохнул, заложил руки за спину и поднял глаза к портрету. – Это герой нашего города. Фай Д. Флоурайт. Революционер.
- Революционер? – хором удивились Шаоран и Мокона, а потом Мокона продолжила: - Фай в этом мире революционер?
- В этом мире? – переспросил старичок, искоса поглядывая на говорящую белую зверушку. – Не знаю, о чем вы, но этот человек прибыл сюда три года назад. Откуда – никто от него так и не узнал. Поначалу мы не понимали ни слова из того, что он говорил. Но зато он быстро учился. Тогда-то он и рассказал, что он – путешественник. И, кстати, его одежда была похожа на вашу. Очень похожа.
- Это наш Фай! – воскликнула Мокона, подпрыгивая на плече Шаорана.
- Старик, где он сейчас? – вскинулся Курогане, готовый в сию же секунду сорваться с места.
- Он умер.
На площади, что была в двух кварталах от этого магазинчика, пробили Городские Часы. Ровно четыре раза. Где-то за прилавком им вторили другие, настенные. Солнце уже коснулось острой крыши главного здания, вяло обозначая границу между закончившимся днем и медленно наступающим вечером. А на востоке, вдалеке гремели накатывающие грозовые облака. Время самого дождливого сезона подошло и он не собирался ждать еще. Теперь почти два месяца непрекращающихся ливней и сильного, порывистого, иногда даже ураганного ветра, закруживающего скрипучие флюгера в бешеном танце осени до тех пор, пока зимний циклон не даст о себе знать белой изморозью на окнах и тонким прозрачным льдом на лужах.
- Как умер? – первой пришла в себя Мокона. – Не может быть! Фай не мог умереть!
Старик вздохнул и снова взглянул на портрет.
- Когда он появился в этом мире, наша страна переживала не самые благоприятные времена. – начал он. – Император скончался от болезни, и его место занял наследный принц. Но он был совсем не таким, как его отец. Он стал разорять страну, нисколько не заботясь о своем народе. Все, кто ему хоть сколько-нибудь пытались противиться, были повешены или сброшены в пропасть вместе с семьями. И очень скоро ему боялись перечить. Да и сил тягаться с имперской армией не находилось ни у кого. И тогда-то и появился Фай Д. Флоурайт. Он укрепил веру людей в себя. Без него страна так бы и пребывала в тирании по сей день. Он был потрясающим человеком. Всегда улыбался и говорил, что все будет хорошо. Но окружавшие его люди видели, что в глазах его улыбки не было. Когда его спрашивали, чем он опечален, он всегда отвечал, что всему виной ожидание.
- Ожидание? – переспросил Шаоран. Слова старика не укладывались в голове. Казалось – и хотелось в это верить, - что рассказывают им сейчас совершенно о другом Фае. Это была скорее старая притча о неком предводителе повстанцев, нежели об их вечно лыбящемся маге.
- Да, - кивнул старик. – Он говорил, что ждет. И грустит от того, что не знает, сколько это ожидание может занять времени.
- Но чего он ждал? – подалась вперед Мокона. Глаза у нее были уже на мокром месте. Она вот-вот готова была разреветься в голос.
Но ответил ей не старик.
- Нас он ждал. – сквозь зубы бросил Курогане. Глаза его были закрыты, почти зажмурены. – Нас, черт его дери!
- Курогане… - пропищала Мокона.
- Старик, - взглянув на хозяина магазинчика, выдохнул воин. – Как он умер?
Тот развернулся и поковылял обратно за прилавок.
- Его убили.
Курогане передернуло.
- На последнем сражении с императорским войском. – продолжил старик, заглядывая за прилавок и ища что-то на нижних полках. – С тех пор прошло полгода.
Он замолчал, продолжая свои поиски, и в магазине повисла глухая тишина. Услышанное воспринималось с трудом и каждый из них пытался найти несостыковки, чтобы доказать себе – не об их Фае идет речь, это ошибка.
- Если это ваш друг, - выпрямился старик, - Может, вы хотели бы навестить его могилу?
Шаоран неуверенно угукнул.
Старик кивнул, давая понять, что он так и думал, и крикнул куда-то в подсобку, приоткрыв спрятанную за шторой деревянную дверь:
- Эй, Куро-рин, на выход! Пойдем к Фаю сходим!
Шаоран и Мокона встрепенулись, а у Курогане сердце пропустило один удар.
Из дверного проема по полу скользнуло нечто темное и шустро взобралось на плечо старику.
Это оказался горностай. Черный, с алыми глазами и ошейником в тон им. Тот самый, что изображен на портрете на плече у Фая.
- Да, это вот он и есть, - старик заметил недоумение в глазах Шаорана. – Любимец Фая. Малыш Куро. Хотя сам Фай как только его ни называл… Ну, пойдемте, что ли…
Курогане сжал кулаки. Ему показалось, что даже Шаоран и Мокона услышали, как у него скрипнули зубы.
Чертов маг!..
…И Курогане проснулся.
Черт знает какой по счету кошмар за эту неделю. Причем один и тот же.
В комнате было темно. Плотные шторы, заботливо прикрытые хозяйкой дома еще на закате, не пропускали лунного света. Разве что тонкая его полоска таки пробивалась где-то скраю и падала белой тенью на темные доски пола. Курогане резко сел на кровати и вскинул глаза в другой край комнаты, где, чудно обняв толстое одеяло ногами и руками, тихо сопел маг. Тот самый, смерть которого уже почти неделю снилась Курогане в одном и том же сне. И, понимал воин, еще долго будет сниться.
- Сны - это отражение нашего подсознания.
Слова прозвучали неожаданно. Курогане сдвинул брови - Фай, не сменив своего причудливого положения, смотрел на него. Волосы раскиданы по подушке - они такие же длинные, как и на том портрете во сне.
- С фига ли ты не спишь? - по идее Курогане не собирался ничего говорить. Но сказал. Голос оказался хриплым.
- Как раз собирался. - кажется, маг зевнул, зарывшись носом в обхваченное руками одеяло. - Только стало интересно, о чьей смерти шла речь в твоем сне.
Блять! Курогане скривился. Неужели он еще и во сне говорил? Оставалось надеяться, что если и говорил, то хотя бы не выдал сюжет преследующего его сна с потрохами. Не расчитан он на посторонних слушателей.
- Мечтал придушить одно любопытное создание. - Курогане завалился на бок, нашарил одеяло и всем своим видом продемонстрировал магу, что к дальнейшим разговорам не расположен и собирается вернуться в объятия Морфея.
- Хм, - Фай усмехнулся, подобрал под себя ногой одеяло и перевернулся на другой бок, почти сразу засыпая и решая пока не говорить гордому и независимому воину всея Японии, что еще пять минут назад он звал мага сквозь сон.